АФОРИСТИЧНОСТЬ ФРАЗ ИЗ РОМАНА И. С. ТУРГЕНЕВА «ОТЦЫ И ДЕТИ»

Сочинение на тему Тургенев "Отцы и дети".

В русской литературе существует еще один источник афоризмов — роман И. С. Тургенева «Отцы и дети». Может быть, это не такой богатый источник, как произведения Грибоедова и Крылова, может быть, афористичность высказываний Базарова и других героев романа не так широко вошла в наш речевой обиход, но и жанр философского романа Тургенева — это не жанр комедии или басни. И все-таки афоризмы Базарова известны. «Природа не храм, а мастерская». Авторская позиция, да и весь строй романа отрицают эту базаровскую философскую концепцию. Да и сам Базаров к концу романа приходит к осознанию своей ошибки. Но фраза осталась, а вторая половина ее («человек в ней работник») не раз выдавалась некоторыми литературоведами чуть ли не за аналог горьковского высказывания: «Человек — это звучит гордо». Хотя, разумеется, эти девизы отнюдь не тождественны.

Хорошо, конечно, что другое высказывание Базарова — всем известные слова о «порядочном химике» («Порядочный химик в двадцать раз полезнее всякого поэта») — не стало руководством к действию для более поздних «деятелей прогресса». Хотя ныне забытая дискуссия о «физиках» и «лириках» в пору научно-технической революции, лет тридцать — сорок назад, проходила практически под этим же девизом.

Достаточно точно сформулировал Тургенев устами своего героя кредо физиологов (И. Павлова и других). «Мы с тобой те же лягушки», — объяснял Базаров дворовым мальчишкам физиологию человека. Зловещий смысл этой фразы, вложенный в нее Тургеневым, раскрылся в первой половине XX века, когда «Роковые яйца» и «Собачье сердце» М. Булгакова показали весь ужас такого упрощенного подхода к природе и человеку.

Афоризмы Базарова о воспитании человека, о психологии и сложной душевной жизни, которую он в начале своего поприща склонен был отрицать, тоже несут в себе пугающе-пророческий смысл, неясный, конечно, для героя, но предчувствуемый автором. «Люди что деревья в лесу»... Отсюда один шаг до знаменитого: «Лес рубят — щепки летят»,

Если древний человек видел в дереве дриаду, в ручье — наяду, то есть душу, то от физиолога Базарова, не желавшего видеть душу в самом человеке, один шаг до какого-нибудь киборга. И вполне в духе этой логики отношение Базарова к любви. У лягушек разве есть любовь? А людей он уподоблял лягушкам. Значит, нет таинственных отношений между мужчиной и женщиной. В тоталитарном государстве герой Тургенева сделал бы карьеру Благодетеля из романа Замятина. Личность отменяется, любовь отменяется. Свобода мысли тоже ни к чему. Свободно не мыслят уже ни женщины, ни мужчины. Впрочем, для себя Базаров оставляет некоторую недосягаемую для других высоту. Известно его высказывание: «Когда я встречу человека, который не спасовал бы передо мной, тогда я изменю свое мнение о самом себе». Значит, все окружающие лягушки, «твари дрожащие», а Базаров, оказывается, «право имеет», говоря словами другого «сверхчеловека», который уже не лягушек «распластал», а человека убил. И для Раскольникова человек тоже был лягушкой, «вошью». Впрочем, некоторые интересные в анатомическом отношении экземпляры таким сверхчеловекам очень нравятся.

«Этакое богатое тело! Хоть сейчас в анатомический театр» — так оценивает Базаров прекрасный экземпляр «той же лягушки» — Одинцову.

Герой Тургенева сообразил довольно поздно, что он «атом», «математическая точка». Раньше он готов был отказаться даже от неба («Я гляжу в небо только тогда, когда хочу чихнуть»), а теперь увидел, что «может быть, всякий человек — загадка». Последний афоризм в жизни Базарова — его поэтичные слова, обращенные к Одинцовой: «Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет». И слова эти сказал уже не тот Базаров, который гордо провозглашал: «Рафаэль гроша медного не стоит». И не тот Базаров, который рекомендовал или даже требовал «не говорить красиво». Страшное, гибельное ослепление, за которое Базаров поплатился жизнью, которое он осознал (недаром последние его слова — перифраз из «Гамлета» — «теперь темнота»), — удел тех, кто посягает на загадку жизни, предсказанный автором великого романа.

Но есть в романе герой, которому принадлежит ключевой афоризм. Он высказан Павлом Петровичем: «Материализм, который вы проповедуете, был уже не раз в ходу и всегда оказывался несостоятельным». Об этом и написан роман Тургенева. В романе показано, как потерпела крах «передовая» теория, выраженная в афоризмах, потому что никакие умники и сверхчеловеки, никакие Базаровы, самые «передовые и умные», не смогут понять «живую жизнь», а тем паче сформулировать ее сущность эффектными и броскими словами.

Итак, средства выражения авторской позиции в тургеневском романе многообразны. Это и композиция произведения, и авторские характеристики, и комментарии, и деталь (зачастую символическая), и пейзаж. Мотивы и образы предшествующих произведений (реминисценции из пушкинской поэзии, «Героя нашего времени» Лермонтова, баллад Жуковского, даже греческой мифологии) создают своеобразный литературный и мифологический контекст романа, помогающий выявить авторскую позицию. По-разному можно интерпретировать такое, казалось бы, точное, ясное, напоминающее формулу название.

И все-таки этот роман всегда останется одним из самых загадочных произведений мировой литературы наряду с «Горем от ума» А. С. Грибоедова. В обеих этих книгах отражены извечные противоречия человеческой жизни — максимализм юности и житейская умудренность, бескомпромиссность и умение прощать, дерзание и философская созерцательность... Что лучше? Ответ на этот вопрос — в вечности, в спокойствии «равнодушной природы», в последних, примиряющих строках романа «Отцы и дети».

• < Назад
• Вперёд >